А что, если в Казахстане узаконить многоженство?!

А что, если в Казахстане узаконить многоженство?!

     «У вас товар, у нас купец» - такую фразу у русских, согласно их традиции, изрекают представители потенциального жениха по прибытии в дом выбранной для него девушки с целью сватовства. Ее же, думается, могли бы произнести при случае китайцы при своих встречах с казахстанцами. У нас нехватка женихов, у них - невест. Причем их проблема – это уже мировая проблема.

     Казахстан не столь большая и важная с точки зрения мировой демографической ситуации страна. Но от этого имеющаяся проблема диспропорции численности потенциальных женихов и невест легче не становится.

     «В Казахстане более 100 тысяч старых дев», - заявил года три тому назад тогдашний депутат Мажилиса Парламента РК Амангельды Айталы на пресс-конференции в Актобе, куда прибыл на время  летних каникул. Об этом тогда писала в газете «Мегаполис» Алина ПАК опубликовала материал под названием «Депутат мажилиса Амангельды Айталы, один из сторонников введения в Казахстане закона о многоженстве, знает, чего хотят 100 тысяч казахстанских старых дев». Бывший тогда актюбинским парламентским представителем в Астане профессор давно известен тем, что выступает за узаконение многоженства у нас в стране. Тогда он полагал, что «более 100 тыс. старых дев… хотят стать вторыми жёнами, потому что желают завести ребёнка, а у ребёнка должен быть отец». Но едва ли он согласовал с ними со всеми выступление с таким заявлением от их же имени. Вопрос в том, что в условиях современной жизни не всякая незамужняя девушка или женщина согласится сделаться официально чьей-то второй или какой-то там еще по счету женой. Вот это-то очевидно.

     Но их мнения сейчас, когда вопрос введения в РК на законодательной основе многоженства принял столь широкий характер, что на него обращают живейшее внимание средства массовой информации за рубежом - как на христианском Западе, так и на мусульманском Востоке.

     Что же касается отношения к многоженству в названных тут выше частях света, оно традиционно кардинально разное у них. На Западе оно давно было не только неприемлемо, но и даже наказуемо.

     К примеру, даже в США, государстве, которое всегда обращало особое внимание на религиозные свободы, в XIX веке члены Церкви Иисуса Христоса Святых Последнего Дня или, иначе говоря, мормоны сажались в тюрьму за практику многоженства. Позже мормонская церковь сняла свой санкцию относительно полигаимии. 

     А вот в мусульманских обществах Востока издавна мужчина может иметь до четырех жен. На это и ссылаются поборники введения многоженства в Казахстане, выступающие ныне за узаконение практики полигамии. 

     Но, с другой стороны, сейчас в Казахстане атмосфера социальной жизни с ее устоявшимися нормами такова, что официальному моногамному браку практически нет альтернативы. Полигамные же браки чрезвычайная редкость. Да и те как вполне естественное (а не как результат следования новомодным веяниям) явление имеют место в среде оралманов или казахов-репатриантов, вернувшихся на историческую родину из стран с глубокими исламскими традициями. Впрочем, даже у них двоеженство присутствует главным образом как результат следования идущим испокон века казахским кочевым обычаям.

     Дело тут в том, что в странах, следующих мусульманским нормам, нет препятствия полигамному браку, и это позволяло жившим там своей диаспорой казахам соблюдать собственные традиции полигамии. Имеется в виду так называемое аменгерство или, иными словами, старинный казахский обычай, согласно которому старший или младший брат усопшего мужа овдовевшей женщины имел основание или должен был взять ее в жены. Мужчины, ставшие многоженцами по таким обстоятельствам, среди казахов, репатриировавшихся из Ирана или Афганистана, встречаются. Они живут в основном в Южно-Казахстанской области, где лучше, чем в других регионах страны, сохранились консервативные традиции.

     Но даже там им в качестве, скажем, двоеженцев приходится несладко, так как в обществе, где на протяжении почти целого века полигамия считалась не только противозаконным, но и аморальным явлением, на мужчину с несколькими женами смотрят, в самом лучшем случае, как на большой курьез. И такая ситуация в казахстанском общественном восприятии многоженства вряд ли претерпит серьезные изменения в обозримом будущем. Так что старания тех, кто пытается решить проблему численной диспропорции мужчин и женщин брачного возраста путем введения полигамии в Казахстане, едва ли будут иметь успех. В обществе есть очень серьезная проблема нехватки потенциальных женихов – для девушек, для овдовевших или разведенных женщин. И ее введением полигамии в закон и практику так скоро не решить.

     Куда большей представляется вероятность ее решения, так сказать, интернациональным путем. Это раньше представительницы коренной национальности казашки очень редко шли замуж за не казахов. Сейчас ситуация изменилась коренным образом. Многие казашки в наше время охотно идут замуж не только за своих соотечественников и сограждан из числа представителей других казахстанских этнических групп, но и за иностранцев. В том числе – и из дальнего зарубежья. Такой выбор перестал представлять из себя табу в глазах казахского общественного мнения. У многих уважаемых и являющихся гордостью своего народа представителей казахской административной, деловой и даже культурной элиты дети состоят в браке с иностранцами. В этом никто из их сородичей ничего предосудительного явно не видит. Во всяком случае, публичных высказываний с осуждением такой практики ни разу не довелось услышать. Следовательно, такой тенденции никаких серьезных препятствий нет. А раз так, круг выбора женихов себе за границей казахстанками и, в частности, казашками будет расширяться.

     И в этом смысле огромный потенциал заключается в соседнем Китае. Это - гигантская страна. И проблема нехватки невест для женихов, в свою очередь, тоже просто-таки гигантская. Продолжавшаяся десятилетиями политики ограничения деторождения административными мерами привела к тому, что единственным ребенком, которого разрешалось иметь семье, чаще оказывался мальчик, чем девочка. К настоящему времени эта тенденция выросла в проблему нехватки порядка 30 млн. невест для потенциальных женихов в Китае. То есть при любом внутреннем раскладе три десятка миллионов молодых мужчин не найдут себе законную пару в собственной стране. И попытаться решить эту проблему для себя они могут, лишь обратив взоры за границу. Впрочем, это уже давно происходит.

     Почти во всех соседних с Китаем азиатских странах от Северной Кореи до Мьянмы (Бирмы) и Вьетнама имеет место такая деятельность, как набор невест для китайцев. Зачастую она осуществляется не только подпольным, но и даже преступным путем. Проблема эта очень хорошо знакома международным феминистским организациям. Казахстану она, вроде как, не совсем известна. Но, скорей всего, у нас ею просто еще никто и не озаботился. Или же в Китае, в силу отдаленности Казахстана от его восточных и южных густонаселенных провинций и относительной малочисленности населения в нашей стране, просто пока в этом смысле не обращают внимания на нашу сторону.

     Но, тем не менее, ясно одно. По мере дальнейшего углубления экономических и культурных связей между Казахстаном и Китаем, станут тесней и отношения между людьми в этих двух странах. В условиях ускоряющегося процесса глобализации в мире переход людей из одной страны в другую и смешение наций и народностей примет доселе невиданный характер. В рамках такой тенденции проблема нехватки невест в Китае и женихов в Казахстане тоже, надо полагать, станет решаться практически.

     Китайцы всегда вызывали опасения у других народов своей многочисленностью. Особо в этой связи выделить национальные меньшинства в самой Поднебесной империи. У многих из них испокон века существовали традиции избегания смешения с китайцами через заключение межнациональных браков. Ибо ведь понятно, что такое смешение со временем кончится превращением всего такого национального меньшинства в китайцев. Но сейчас и в этой сфере, по наблюдению западных социологов, происходят разительные перемены.

     В последнее время все чаще происходит так, что представляющие нацменьшинства КНР девушки предпочитают выходить замуж, скорее, за китайцев, чем за представителей своей нации или народности. Причина такого выбора весьма проста и прозаична.  «Лучше жить в доме китайца королевой, чем у своего сородича бесплатной домработницей или, и того хуже, рабыней», - так объясняют эти девушки свое решение. Дело в том, что в жизни многих этнических групп в Китае до сих пор сохраняются патриархальные нравы, при которых женщина и дома, и на работе трудится с полной нагрузкой, да еще должна беспрекословно подчиняться во всем своему мужу.

     В современной же китайской семье все обстоит иначе. Муж и стирает, и уборку делает, и еду готовит, и с женой во всем считается. Что и понятно с учетом такого огромного дефицита невест и в целом женщин в китайском обществе. У нас бы сказали, что китаец носит свою жену на руках. Разве не об этом мечтает каждая девушка, которая выходит замуж, и каждая женщина, которая создает семью?!

     В Китае зачастую выбирает себе пару не мужчина, а девушка или женщина. И, соответственно, это она ставит условия, а не жених. Причем речь идет не только об этнически китайской, но и также о «нацменовской» девушке или женщине. Правда, мусульманских этнических групп в КНР традиция выбора себе в мужья китайцев практически не коснулась. В том числе и китайские казахи до сих пор не смешиваются с ними. В их жизни национальные традиции все еще играет большую роль.

     Другое дело – ситуация по эту сторону границ. До недавнего времени и у нас не очень жаловали браки казашек с не казахами и особенно с не мусульманами. Но это осталось, как мы уже говорили выше, в прошлом. Казашки выходят замуж за иностранцев-иноверцев, и это воспринимается нормально. В большинстве своем их такими мужьями оказываются люди, приехавшие сюда по работе или по иным делам. То есть первопричиной участившихся браков казашек с иностранцами является расширение международных связей нашей страны. Кстати, они развиваются стремительно и в китайском направлении. 

     Сейчас в Казахстане работает уже множество китайцев. Языковой и особенно культурный барьер между ними и местным населением все еще огромный. Во многом европеизированному казахскому сознанию до сих пор более приемлемым представляется породниться через свой или родственный брак с европейцами или американцами, чем представителями таких восточно-азиатских народов, как китайцы. Но это все – следствие сложившихся культурных стереотипов. С расширением роли Китая в международной жизни и особенно торговле и неизбежным усилением его влияния на Центральную Азию такого рода представления станут подменяться более позитивным отношением к образу китайского человека. Появление такой тенденции в казахском обществе можно предсказывать с большей долей уверенности. В этом случае китайско-казахские браки станут, по всей видимости, самым обычным явлением.

Орынбай БИРИМГАЗИН,

социолог