Ахас ТАЖУТОВ ИСТОРИЧЕСКОЕ РОДСТВО КАЗАХОВ С

Ахас ТАЖУТОВ

ИСТОРИЧЕСКОЕ РОДСТВО КАЗАХОВ С КОРЕЙЦАМИ – НЕ ВЫМЫСЕЛ

Роднит же их колыбель дальневосточной цивилизации      

     Корни казахского сознания надо искать не на Западе и не на Юге, а на Востоке. Оттуда происходят кочевые тюрки. Там живут народы, чей образ мышления и чьи поведенческие стереотипы схожи с нашими. Имеются в виду корейцы и японцы.

     Заведующий кафедры корееведения Казахского национального университета имени аль-Фараби, вице-президент Ассоциации корейцев Казахстана Герман Ким в своем выступлении по телеканалу «Рахат» поделился со зрителями с таким любопытным наблюдением. Оказывается, изучение корейского языка студентам-казахам, окончившим казахскую среднюю школу и являющимся выходцами из аульной глубинки, дается заметно легче, чем их сокурсникам-корейцам, имеющим аттестат об окончании русской средней школы и выросшим, в большинстве своем, в городской русскоязычной среде. В разговоре с автором этих строк на данную тему Г.Ким в числе причин этого парадоксального, на первый взгляд, явления назвал такой фактор, как схожесть звуков и конструкции предложения в корейском и казахском языках.

     Такая же близость обнаруживается и у японского и казахского языков. Вот пример из выпущенного Московским государственным институтом международных отношений «Самоучителя японского языка» (Б.П.Лаврентьев, издательство «Наука», М., 1982 г.): «Например, русское предложение: «Я недавно читал роман японского писателя о жизни трудящихся» согласно японскому порядку слов приняло бы следующий вид: «Я недавно трудящихся жизнь о японского писателя роман читал» (стр. 17). Если вы, читатель, японский порядок слов, ничего не меняя, переложите на казахский язык, получится настоящее казахское предложение: «Мен (Я) жакында (недавно) енбекшiлер (трудящихся) омiрi (жизнь) туралы (о) жапон (японского) жазушысынын (писателя) романын (роман) окыдым (читал)».

     Все это говорит о том, что образ мышления у корейцев и японцев точно такой же, как у казахов. Как говорит Г.Ким, казахи и корейцы как народы являются хоть и дальними, но родственниками. Истоки их родства определяются их изначальной принадлежностью дальневосточной цивилизации.

     И тут дело не только в том, что далекие предки казахов пришли сюда с востока. Дело еще и в том, что в средневековом прошлом для Казахстана и Средней Азии Дальний Восток явно не был недостижимо далеким.

     Что же касается конкретных исторических свидетельств, надо сказать, что они зафиксированы со второй половины I тысячелетия нашей эры. Представитель Когурё (Кореи) изображен на одной из композиций относящейся к VII веку монументальной живописи дворцового комплекса Афрасиаб. Там запечатлены сцены приема послов в Самарканде правителем Согдианы Вархумаком. В ту эпоху, когда Поднебесная империя и арабы вступили в открытое противостояние в борьбе за распространение своей власти в Средней Азии,  во главе китайского экспедиционного корпуса, отправленного на штурм Чача (Ташкента) в 749 году, стоял корейский генерал Гао Сянь-Чжи. А после поражения китайских войск от арабов в 751 году на реке Талас, на территории современного Казахстана, один из потомков древней корейской династии Чао совершил поездку по городам нашего региона.

     А в далеком прошлом предки корейцев жили, по всей видимости, в близком соседстве с предками казахов. Антропологических и лингвистических данных, они позволяют предполагать, что этнические корни корейцев связаны с Центральной Азией и Алтаем. То есть они у них такие же, какие есть у казахов.

     Казахскому сознанию свойственна тяга к поиску родственников. Обнаружение удалившихся и поэтому почти позабытых родных, хоть дальних уже, и возрождение былых связей с ними – это для него всегда событие большой, даже исторической важности. А история восстановления былых связей нашего региона и нашей страны с Дальним Востоком совершается прямо сейчас, на наших глазах.

     Сегодня Дальний Восток – это основная составная часть таких важнейших в глобальном масштабе регионов как ЮВА (Юго-Восточная Азия) и АТР (Азиатско-Тихокеанский регион).  Дальний Восток – это также «желтая» Азия. Турки, никак не ассоциирующиеся с монгольским физическим типом, считают, что их история корнями восходит туда.

     Мы же, несмотря на то, что нас другим отличить от монголов очень трудно, шарахаемся от своего, неоспоримо достоверного дальневосточного происхождения и всячески пытаемся доказать восхождение своих корней к некогда обитавшими в Средней Азии иранским народам и еще бог знает к кому. Никто не спорит с тем, что в процесс формирования этногенеза казахского народа внесли когда-то свою определенную лепту и потомки древнейших насельников этого региона. Но в любом случае ясно одно: в сегодняшнем казахе ирано-европейской крови наверняка не больше, чем дальневосточной - в современном жителе Турции или Азербайджана. Поэтому у нас оснований относить свое первичное происхождение к дальневосточным кочевым родам и племенам прошлого времени уж, наверное, никак не меньше, чем у тех же турок.

     Зия Гёкальп, основоположник официальной культурной политики, осуществляемой в Турецкой Республике вот уже более восьмидесяти лет, в свое время говорил так: турки на трех разных стадиях своего социального развития столкнулись с тремя разными цивилизациями: на стадии племенной организации они относились к дальневосточной цивилизации, потом по прибытию на Средний Восток оказались вовлечены в восточную цивилизацию, и наконец, с созданием национального государства у них усилилась тенденция в пользу дальнейшего приобщения к западной цивилизации. По сей день в турецких школах детей учат, что их далекие предки жили в степях Центральной Азии (то есть где-то в Монголии, на Алтае и в Казахстане) и были кочевниками.

     Четыре года тому назад, летом 2002 года эта историческая идея турецкого национализма оказалась подкреплена символическим свершением, как бы подразумевающим успешное завершение цикла в бесконечном движении по пути самоутверждения. Ушедшие когда-то давно на Запад вслед за заходящим солнцем турки вернулись на побывку в те края, откуда берет начало их многовековой путь, на Дальний Восток, в Корею – Страну утренней свежести, и попутно завоевали один из комплектов медалей чемпионата мира по футболу, победив хозяев – сборную Южной Кореи.  А потом снова удалились в западном направлении. И что примечательно: у тех игроков турецкой команды, кому удалось снискать наибольшую славу в Южной Корее, как бы по совпадению имена такие, что отдают духом времен высшей славы тюрко-монгольского кочевого воинства, - Хакан (Шукюр) и Ильхан (Мансыз)…

     Казахи также столкнулись с теми тремя разными цивилизациями, о которых говорит З.Гёкальп. Но мы в отличие от турков, похоже, сумели остаться верными своему дальневосточному происхождению вплоть до последнего времени. То есть остались верны тем духовным ценностям, с которыми когда-то наши предки пришли сюда из глубин дальней Азии. Наша традиционная культура, сохранившиеся бытовые особенности и обычаи имеет мало общего с аналогичными атрибутами жизни даже соседних с нами тюркских народов, что дает тем основание рассуждать о том, что мы так и не приняли до конца ислам. Такой вывод представляется не совсем точным. Видимо, речь должна идти о том, что мы не до конца приняли не ислам, а то, что у З.Гёкальпа называется восточной цивилизацией (а это - арабо-персидская цивилизация).

     У казахов, как и у жителей всего Дальнего Востока от суперсовременной Японии и входящей в десятку самых развитых государств Южной Кореи до остающейся коммунистической страной Вьетнама, до сих пор сохраняется культ духов предков. Так у нас было и до прихода Советской власти, и при ней. Так есть и сейчас. Следовательно, у нас есть общее с дальневосточными народами не только в физическом облике. А с корейцами и японцами казахов роднит еще и схожесть языков и системы мышления.